выдуманное...
Соловей Заочник

Выдумай радость и вышей на бязи тумана
нитями сочными радугу в сизом тепле,
лужи заката, что выплеснул по двору пламя.
Так полыхнул, что полнеба грозится истлеть...

Выдумай праздник последних премудростей марта,
белую глину тумана меси с молоком –
вылепи город, что где-то исчез спозаранку...
Фары рисуют по белому рыжим мелком...

Выдумай действо высокое – горнему вровень...
И сотвори на тумана простом полотне
жизнь и любовь, мирный свет... ничего больше, кроме
мира и счастья для тонущих в этой войне...



чайное...
Соловей Заочник

Путь к весне короче, но феврально...
февралёво... и его фривольность
не рифмую с праздничным застольем,
он же хмыкает самодовольно –
праздники пусты и аморальны...

Каррррр-ан-тинно опустели скверы,
сквернословят редкие вороны,
их язык привычно-изощрённый –
не назвать его зато жаргоном –
так честны чистильщики от скверны...

Путь к весне... пошагово... устало...
Стаял снег, и лужи в синем цвете,
снова у проспекта насморк... ветер...
Солнца луч пока несмел, но светел,
в серость влил тепло сквозь одеяла...

Пью горячий чай с лимоном, мёдом...
А февраль бесснежный, безбородый...



не главное...
Соловей Заочник


Шуршат мишурой и нарядами числа,
расхристанных праздников строй,
серых буден,
а дни подрастают...
Всё раньше нас будят
рассветное полымя, шалые мысли...

Проснувшись,
взмывает навстречу согретой
причудливой бабочкой цвет цикламена
и ярко-малинова крылышек пена...
Наивно-доверчиво тянется к свету...

Опять за окном,
не нарушив прогнозов,
взбивая, трясут Демиурга перину –
густа невесомость гусиных пушинок –
рассыплется, радуя вечер промозглый...

А утро накормит кисельным туманом,
и низко летят,
чтоб не сбиться с дороги
все те, для которых не главное – ноги...
Пытаюсь учиться: не главное – манна...



Листаешь...
Соловей Заочник

Листаешь листвы молву...
Становится бурным вечер,
и сыплет любовь на ветер,
сметая в кусты, в траву...

Измеришь крылами птиц
в полнеба пожар закатов,
рисуешь тепла заплаты,
лучи меж густых ресниц...

И жаждешь дождя – не слёз –
из тучной летучей тучи...
И кисти ветвей плакучих
макаешь в пурпурный плёс...

Всё так же несёшь в себе
извилистость дней и тропок,
а путь к горизонту топок,
но близко там до Небес...

Меняла
Соловей Заочник

Шуршит ненастно тёмный двор ночной,
вздыхая ямбом стылым по привычке,
а ветер задувает сны и спички
и шепчет что-то за слепым окном.
Нежданно осень в город ворвалась,
пытается заигрывать с листвою,
но зелень только тешится водою,
кивает и прохладой дышит всласть.

А я готовлюсь в жизни всё менять:
жару – на облака и одеяла,
а осень, словно скареда-меняла,
всё норовит урезать ставки дня.
Запихиваю летнее в комод,
снимаю запылённый тент от солнца,
и вечерами мошкара не вьётся
у фонаря. Законодатель мод
всё та же осень – краски цвета хны,
утехой станет зонтик, как ни хнычь,
набухший и бескрылый небосвод.
Чехлы снимаю с куртки и пальто,
просматриваю "молнии" и кнопки,
в шкафу веду унылые раскопки...
Купальник, шляпу, лето – на "потом"...

Но в небе ропщет утренний мотив,
уносит ветер облака-мочалки...
Тоскливые ворчалки и пищалки
меняю на улыбки позитив.